Ицик работал мясником в большом супермаркете. У него был свой личный нож и даже камень-точилка, который он приобрёл за немалые деньги. Он любил резать мясо. Поэтому самолично предлагал покупателям не просто приобрести тот или иной кусок, но нарезал по собственной инициативе его на биточки. То же самое он проделывал и с курицами, отделяя от них крылышки, которые зачастую были с перьями, а поэтому стоили почти ничего, что Ицика очень раздражало.
Раздражало его и то, что сейчас, в левом крайнем углу прилавка, именно возле этих самых крылышек стояла женщина. Она мялась, стеснялась и краснела.
Дождавшись, пока Ицик окажется рядом, она очень тихим голосом попросила:
– Дайте мне пожалуйста кило крылышек.
Ицик недовольно хмыкнул и подумал:
– Зачем? Совсем немного дороже, и я могу ей предложить грудинку.
Женщина добавила почти шепотом.
- Деток своих покормлю. Вот только пёрышки повыщипываю.
Ицик вздохнул и спросил:
- У вас совсем с деньгами плохо? Нельзя кормить детей этим. Хотите, я поговорю с начальством, и они сделают вам скидку большую?
Женщина опять покраснела. Она никак не ожидала, что у продавца окажется такой тонкий слух.
- Я называю детками всех дворовых котов и кошек, - объяснила она, – Там у вас перед магазином они собираются. Пахнет им хорошо. Вот они и просят у всех покупателей.
Ицик смутился. Он никак не рассчитывал на такой ответ. Перед глазами почему-то предстали кошки, каждый день ждущие у магазина, и то, как он спокойно проходит мимо.
Ему стало как-то не по себе.
- Подождите, - сказал он, и набрав крылышек, пошел в подсобку, где достал небольшую газовую горелку и обжег перья.
- Возьмите, - протянул он женщине пакет.
- Ой, спасибо вам большое, - обрадовалась та, - Бог вас отблагодарит за вашу доброту.
Нож выпал из правой руки Ицика Баренбойма. Но он, почему-то, не наклонился за ним.
Он стоял и смотрел вслед женщине. Та несла к кассам свои покупки. И они говорили о явно небольшом её уровне жизни.
Напарница Ицика наклонилась и подняла упавший нож.
- Замени меня ненадолго, - попросил Ицик, так и не взглянувший на свой знаменитый нож, - Я пойду покурю.
Когда женщина выходила из магазина, он уже стоял снаружи и курил. Увидев его, она улыбнулась и приветливо кивнула, а он, опять смутившись, протянул ей пакет.
- Здесь обрезки, - сказал он, - Мы их собираем, а в конце дня выбрасываем в специальный бак для отходов. Но коты вполне себе могут это есть.
Глаза женщины засветились радостью.
- Господи, хорошо-то как! - сказала она, - Вас не накажут за это? Может мне пойти и оплатить?
- Ещё чего! - возмутился Ицик, - И думать не могите такого! Вы приходите. Я буду отдавать вам обрезки. А с начальством я как-нибудь сам разберусь. Идёт?
- Идёт, - согласилась женщина и протянула Ицику руку.
Всё оставшееся время до конца смены Ицик вспоминал её и свою маму. Как та выносила остатки еды и кормила уличных кошек и собак. Собаки уже давно не бегали по улицам, а вот кошки... Кошки - это была проблема.
Женщина приходила почти каждый день перед концом смены и страшно смущалась. Ей всё казалось, что она должна как-то отблагодарить Ицика, а Ицику казалось, что он должен дать ей что-нибудь получше. Поэтому обрезки немножко изменились, перестав быть просто обрезками.
Ну, вы понимаете меня, дамы и господа. Не будем вдаваться в подробности, чтобы не сделать Ицику проблемы с начальством.
Но однажды, когда Ицик уже считал их общение делом совершенно привычным и ежедневным, она не пришла.
Не пришла она и завтра...
Далее читайте в Источнике...
Свежие комментарии